Отношения России и Эстонии в последнее время можно назвать стабильными. Это подтверждает и министр иностранных дел Эстонии, ссылаясь на цифры: поток российских туристов в его страну увеличивается с каждым годом. О том, что это показатель отсутствия ущемления прав русских в Эстонии, причинах вступления в НАТО, и нелегальной миграции он рассказал в интервью НИ
– Господин министр, эстонская дипломатия очень молодая. Какие у нее основные принципы?
– Не думаю, что ее принципы очень заметно отличаются от других. Как и для дипломатий большинства стран мира, ее цели – это обеспечить безопасность своего государства.
Если же говорить о результатах работы за двадцать лет независимости, то можно сказать, что они вполне ощутимы. Это и соединение с Европейским союзом, вступление в зону евро и Шенгенского соглашения, сотрудничество с Организацией экономического сотрудничества и развития. Членство Эстонии в этих организациях очень важные инструменты для нашей повседневной работы.
– Двадцать лет назад эстонским дипломатам пришлось начинать с нуля?
– Не совсем так. В советское время в Нью-Йорке продолжало работать эстонское консульство, США не признавало присоединения Эстонии к СССР. Поэтому нельзя сказать, что эстонская дипломатия началась в 1991 году.
Что касается министерства иностранных дел в Таллине, то его работу мы должны были начинать практически с нуля. Для нас было важным то, что в обществе была поддержка главной цели нашей работы – вступление в Европейский союз и НАТО.
– Как вы охарактеризовали бы взаимоотношения Эстонии и России сегодня?
– Отношения нормальные. Они очень положительные во всем, что касается сотрудничества на практическом уровне – просвещения, культуры, полиции, таможни, пограничной службы. Можно сказать и про недавнее открытие эстонской церкви в Петербурге. Все реставрационные работы были замечательно организованы, и я всегда чувствовал поддержку губернатора Матвиенко.
Хотелось бы в наших отношениях видеть и более высокий уровень. За последние двадцать лет ни один президент России, премьер-министр, министр иностранных дел не были в Эстонии с официальным визитом.
– Как вы сегодня, спустя несколько лет, оцениваете историю с переносом памятника советским солдатам из центра Таллина на кладбище? Все хорошо помнят, какие страсти кипели вокруг «Бронзового солдата» четыре года назад…
– Очень жаль, конечно, что эмоции были настолько раскалены. Если же сегодня спросить у ветеранов Второй мировой войны: «как они относятся к этому переносу?», то они скажут, что довольны этим. Эта проблема была политизирована.
До переноса у памятника шли постоянно какие-то митинги, то с одной, то с другой стороны. Затем около нашего посольства в Москве устраивали пикеты против переноса. Сейчас этого нет, и каждый может спокойно поминать жертв войны на военном кладбище Таллинна, где это памятник стоит.
– Поведение прокремлевских движений оскорбило Эстонию?
– Конечно. Какая страна захочет, чтобы другая страна вмешивалась в ее внутренние дела? Эти дни не были самыми легкими для нас. Но жизнь идет, и сегодня мы можем говорить о положительных событиях в отношениях Эстонии и России.
– Недавно Финляндия заявила, что будет стремиться к смягчению визового режима для граждан России. Какие шаги в этом направлении делает Эстония?
– В течение последних лет мы сделали уже довольно много. Большинство виз, которые граждане России получают в наших консульствах в Москве, Петербурге, Пскове многократные. Если гражданин России был в Эстонии хотя бы раз, то при следующем обращении в наше консульство, он уже может получить многократную шенгенскую визу. Мы изменили свое законодательство, и теперь для въезда в нашу страну не надо приглашений. В этом направлении есть развитие, и, конечно, визовый режим надо облегчать.
Например, в прошлом году русских туристов в Эстонии побывало на пятьдесят процентов больше, чем в предыдущем году. В новогодние праздники все отели Таллина заполнены туристами из России.
– Они лидируют по посещению вашей страны?
– Нет, они вторые. На первом месте Финляндия.
– Вступление Эстонии в НАТО вызвано ощущением угрозы со стороны России или другими причинами?
– Эстония не самое большое государство в мире. Если говорить о безопасности и возможностях ее обеспечить, то надо иметь хороших партнеров. В сегодняшнем мире существует угроза международного терроризма, и сотрудничество членов НАТО более эффективно, в отличие от усилий одной страны.
Если говорить об отношениях России и НАТО, то в них есть хороший опыт – Афганистан. Риск терроризма в этой стране имеет влияние как на Россию, так и на страны НАТО.
Мне бы очень хотелось, чтобы в один прекрасный день Россия перестала видеть в НАТО угрозу своей безопасности. Ее не существует. Мы должны понимать, что существует угроза международного терроризма, и она – на юге. Я имею в виду не только Афганистан, но и ядерные амбиции Ирана или Северной Кореи.
– В России одна из болезненных проблем сегодня – это нелегальная трудовая миграция из Средней Азии. В Эстонии есть такая проблема?
– Она есть у нас, но, надеюсь, не так заметна. В прошлом году мы выявили нелегальных мигрантов, они были в основном из Афганистана, попадали к нам через российско-эстонскую или латвийско-эстонскую границы.
– Они создают какие-то проблемы?
– Пока еще нет. К счастью, цифры нелегальных мигрантов не такие большие. Но тенденция уже есть. Надо сказать, что нелегальные мигранты из Азии создают проблемы как в Восточной Европе, так и в Западной, и в России.
– Не могу не спросить о положении русских в Эстонии. российская пресса часто пишет об ущемлении их прав…
– Короткий ответ: никакого ущемления нет. Если бы такое было, то разве увеличился бы поток туристов к нам на пятьдесят процентов? Эстония очень удобное близкое зарубежье для русских туристов, они везде у нас могут получить нормальный сервис, и могут общаться по-русски.
Если говорить о русских в Эстонии, то процесс интеграции не закончен. Правда, многое в этой работе за последние 20 лет было успешным. Если сегодня вы пойдете по центру Таллинна и зайдете в офисы, магазины, рестораны, то обратите внимание, что там работает очень много молодых русских. Потому что они знают на один язык больше, не только эстонский, английский, но и русский.
– Прибалтику, и Эстонию в том числе, можно назвать на постсоветском пространстве передовиками по ликвидации советского прошлого, советской символики…
– Символики очень много в музеях.
– Можно понять, что советский режим был оккупационным. Но ведь, наверное, не только плохое было в нем. Что положительного из советского времени вы хотели бы оставить в Эстонии?
– Трудный вопрос. Несколько поколений выросли в советское время, у нескольких поколений была тогда молодость, а кого-то и вся жизнь прошла. Сказать, что в то время все было не так и не правильно, будет грубо.
Политическая система была трагедией не только для Эстонии, но и для России. Что касается повседневной жизни, то, уверен, было много хорошего. Уделялось внимание развитию культуры, просвещению, работали университеты и школы, развивалась инфраструктура. Наверное, самым важным в советском прошлом я назвал бы личные контакты между людьми.
– Как вы сказали, Эстония не самое большое государство…
– Она компактная..
– В Европейском союзе есть такие большие страны, как Англия, Италия, Германия, Франция. Бывает ли давление на компактную Эстонию со стороны более компактных стран?
– Это может показаться сюрпризом, но – не бывает. В Европейском союзе могут быть коалиции, они возникают при решении конкретных вопросов. Это не значит, что большие страны Евросоюза создают свою группу и имеют свое мнение, а средние и маленькие страны – свои. Для принятия решения в Евросоюзе нужен консенсус. Это значит, что все 27 стран-членов Евросоюза должны быть единодушны при принятии решения. В этом есть искусство компромиссов. При обсуждении любого вопроса голос Эстонии играет такую же роль, как и голос Германии или Франции.
К примеру, сейчас ведется очень острая дискуссия по бюджету Евросоюза. Недавно я был в Берлине, встречался по этому поводу со своим коллегой, и могу вам сказать, что Эстония и Германия в финансовой политике стоят на одной позиции.
– Спрошу по-другому. В мировой политике заметна гегемония США. Неужели нет такого гегемона в Евросоюзе?
– Нет. Если говорить о внешней политике Евросоюза, то решения принимаются во всех столицах участников союза, и только потом, на их основе появляется компромиссное решение в Брюсселе. Какая-то гегемонии в Евросююзе технически невозможна.
Дата интервью: 2011-02-21
